Феникс (греч. Φοῖνιξ, перс. ققنوس‎, лат. phoenix; возможно от греч. φοίνιξ, «пурпурный, багряный») — мифологическая птица, обладающая способностью сжигать себя и затем возрождаться. Известна в мифологиях разных культур, часто связывается с солнечным культом. Считалось, что Феникс имеет внешний вид, похожий на орла с ярко-красным или золотисто-красным оперением. Предвидя смерть, сжигает себя в собственном гнезде, а из пепла появляется птенец. По другим версиям мифа, из пепла возрождается сам Феникс. Обычно считалось, что Феникс — единственная, уникальная особь своего вида. В метафорическом истолковании Феникс — символ вечного обновления.

Википедия.


Первый снег был самым красным,
Самый первый снег был самым красным,
Я не знал, где кровь, а где вишнёвый сок.
Волхвы несут дары всем сразу,
И качается фонарь под глазом,
И летит, летит, нацеленный в висок,
Самый первый снег, самый первый...

Сплин, «Три цвета», 1997 г.


Два года прошло с момента предыдущей записи в дневнике. За это время изменилось многое. В эти два года вошло множество событий. Безжалостная память упорно выталкивает из глубин моего подсознания на поверхность те моменты, которые, может быть, я хотел бы забыть. Но я не могу. И не смогу никогда. Забыть, через что нам пришлось пройти вместе.
Я помню всё. В мельчайших подробностях, как будто всё это было вчера. И нашу первую встречу в сентябре 2009-го, когда ты был почти при смерти, и ночной перегон в область для ремонта коробки, и долгий период реабилитации, и предновогодний сюрприз в виде внезапно застучавшего двигателя, и бессонные ночи в гараже, и бесконечные летние дачные рейсы, и радость скорости на пустых вечерних трассах, и сознание того, что я сдержал своё слово, данное тебе тогда, четыре года назад. Я не знаю, как бы я поступил сейчас, но, увидев тебя впервые вживую во дворах Варшавского шоссе, усталого, полумёртвого, ставшего в одночасье никому не нужным (действительно, кому нужен Скорп со сломанной АКПП?), с наклейкой «Продаётся» на заднем стекле, я не смог отвернуться от тебя. На старых фотографиях в объявлении с auto.ru ты выглядел гораздо лучше, но убивать машину, как это делали два предыдущих владельца, конечно, проще, чем поддерживать её в достойном состоянии. В тот тёплый сентябрьский вечер, когда мы приехали посмотреть на тебя, наши судьбы пересеклись. И теперь мы не расстанемся. Никогда. Слишком многое связывает нас. Слишком тесно переплелись наши линии жизни, чтобы их можно было разделить. Слишком поздно думать о том, что могло бы произойти, если бы мы не встретили друг друга. История не знает сослагательного наклонения.

Глядя на тебя сейчас, я невольно мысленно переношусь в холодный и слякотный ноябрь 2011-го года. Я помню, как ты выглядел тогда. Восемь зим в Москве, щедро политые ядовитыми реагентами дороги и отсутствие хоть какой-нибудь антикоррозийной обработки сделали своё гнусное дело. Осыпавшиеся задние арки, разошедшиеся по нижнему шву пороги, зацветшие по кромке двери, вздувшаяся краска на стыке крыши и лобового стекла, прогнувшийся и треснувший в ногах переднего пассажира пол, покрытый мелкими сколами капот, бамперы в трещинах и притёртостях, потускневшие шильдики, трещины на лобовом… Вспоминать это невероятно тяжело. Ещё тяжелее было видеть тебя в таком состоянии. Стоя рядом с сугробом, в который тебя превратил коварный снегопад, я чувствовал твой страх. Я тоже боялся. Я боялся потерять тебя. Ты мог не пережить ещё одну зиму.

Зима. Как же я ненавижу это время года. Каждый раз, когда Аллигатор отправляется на зимний полугодовой отдых в гараж, когда выпавший ночью первый снег превращается к середине дня в грязь и кашу под ногами, когда градусник за окном утром падает ниже нуля, когда от ледяного ветра перехватывает дыхание и на глаза наворачиваются слёзы, когда вечером тьма падает на город мгновенно, как лезвие гильотины, я чувствую, как бессильная злоба захлёстывает меня. От зимы нельзя убежать, можно только спрятаться где-нибудь и, считая дни, ждать тепла. Ждать долго, мучительно, вглядываясь в числа бесстрастного календаря. Но мы не могли больше ждать. Я должен был действовать. Я должен был спасти тебя. И тогда я принял Решение. Решение, которое стало важнейшим для нас с тобой. Стащив с правой руки перчатку, я коснулся твоего заднего крыла и тихо сказал: «Не бойся, Феникс. Я не дам тебе умереть. Всё будет хорошо. Верь мне». И ты поверил. Поверил в то, что я не обману тебя, не брошу гнить где-нибудь в глухой промзоне со снятыми номерами, не отдам на растерзание разборщикам, не продам на убой за копейки каким-нибудь носорогам или малолетним недоумкам. Ты знал, что я не предам тебя. И ты не ошибся.